«бегущая от солнца»

Это паукообразное вровень ставят со скорпионом — ведь они до некоторой степени родичи. Художники, иллюстрирующие труды по зоологии, любят их изображать в момент единоборства: кто кого? По гарнизонам Советской Армии, расквартированным в Закавказье и Средней Азии, это было любимое развлечение солдат, изнывающих от жары и тягот казарменной жизни: они то и дело стравливали скорпионах этим животным. Но скорпион большей частью проигрывал и в полном смысле слова расплачивался собственной головой! Итак, вернемся к запискам Александра Дюма-старшего, где наряду со скорпионом он описывал это существо: «Фаланга, ...весьма распространенный паук в Баку и его окрестностях. Она имеет странную наружность. С первого же взгляда видно, что этот гад, так сказать, плебей в цепи творения. Туловище фаланги толщиной с большой палец... она бегает очень быстро. «Шея» у нее длинная, пасть вооружена клещами, которыми она с невероятной яростью схватывает добычу.

Без сомнения, дурная о ней молва была виновницей ее дурного характера, ибо я не знаю другого животного, более раздражительного. Две фаланги, посаженные вместе в сосуд, бро--саются тотчас одна на другую и не перестают драться, пока одна из них не только не убита, но даже и не истерзана в куски. То же самое бывает, если запереть фалангу со скорпионом. Скорпион сопротивляется, но под конец почти всегда делается жертвой».

Великий рассказчик на сей раз абсолютно прав, кроме одного — недоразумения, основанного на этимологии. «Фалангами» (Phalangidae) называют по-научному безобидных пауков-сенокосцев, хорошо всем знакомых. А этот «плебей в цепи творения» не что иное как сольпуга из одноименного отряда (Solifugae Solpugida). Недоразумение же связано с записками Элиана, римского военного мыслителя II века. В его трудах отмечено, что обитатели области,.именуемой «Эфиопией», покинули свой край из-за полчищ нечисти — невероятного количества скорпионов и «фаланг»; далее римский естествоиспытатель Плиний Старший (23-79 гг. н. э.) процитировал эту же историю, но слегка ее подправил — назвал фаланг «сольпуга-ми». А.А. Лихтенштейн, известный немецкий энтомолог, в своем трактате, датированном 1797 годом, выразил мнение, что «мыши», упомянутые в Библии, которые досаждали филистимлянам, не что иное как сольпуги. Они-то забрались на Ноев Ковчег. Согласно Библии, филистимляне страдали от «эмеродов» (геморроидов), то есть язв большей частью в генитальной области, и именно эти твари были ответственны за столь оригинальные повадки. Несомненно, это преувеличение. Сольпуги не способны вцепиться в мошонку ни животному, ни человеку Но почему-то кое-где их зовут «верблюжьими пауками» — то ли из-за способности к бегу, то ли из-за волосатости, то ли из-за того, что они пугают верблюдов и вцепляются в эти самые места! Однако они все же способны прыгнуть в лицо на расстоянии 1 м: тут поневоле оробеешь! Удивительно, что на протяжении двух тысячелетий население многих стран (в частности, русскоязычное, расселяющееся в Закавказье и Средней Азии в XIX-XX вв.) упорно именуют сольпугу «фалангой». Вообще у нее много имен — например галеод, или би-хорка. Сольпуги удостоились особого отряда {Solifugae) класса Паукообразных (Arachnida), который отличается примитивностью, и слово «сольпуга» означает «бегущая от солнца».

Действительно, как многие пустынные паукообразные, они предпочитают ночную охоту и яркого солнца не любят. Но на этом путаница не кончается: среди сольпуг есть дневные формы — например, солнцелюбивая сольпуга (Paragaleodes helio-philus), встречающаяся в Средней Азии. В Испании близкие виды сольпуг зовут «солнечными пауками». Но коль скоро дело пахнет жратвой, то даже «ночные» сольпуги приступают к кормежке при ярком солнце. Врач-эпидемиолог Ф.Ф. Талызин, путешествуя по Ирану и Ираку, был свидетелем налета саранчи в конце 40-х годов XX века. И, как ни возьмись, появились сольпуги, принявшиеся истреблять прожорливых насекомых.

Их зовут «стремительными скорпионами» столь же неудачно, получив это прозвище потому, что смутно напоминают своих родичей, хотя носятся по песку, как ветер. Недаром они угодили в «Книгу рекордов Гиннесса» как «самые быстрые из паукообразных. Отдельные виды на коротких дистанциях могут развивать скорости до 16 км/ч». У них немало синонимов: «джерримандеры» (что по-английски дословно означает «пройдохи»), «ложные пауки», «стремительные пауки» и даже красивое прозвище — «ниньо де ла тьерра». В юго-западной части США, Мексики и других латиноамериканских странах это означает «дитя земли» или «почвенное дитя». На языке африкаанс, распространенном на юге Африки среди белого населения, сольпугу зовут «хаарскинер». Это прозвище основано на поверий, будто сольпуга норовит вцепиться своими могучими хелицерами в длинные волосы девушки, и паука невозможно извлечь, если несчастная не острижет свои локоны.

Стоило разбить палатку весной — начале лета где-нибудь в полупустынях Азербайджана и подвесить источник света (керосиновую лампу или автомобильную переноску), как нас навещали «незваные гости» — сольпуги. На людей они не обращали внимания: их привлекали насекомые. В этом смысле они не уступали скорпионам и даже превышали их по своей назойливости, прячась под утро в чьи-нибудь сапоги и прочее имущество.

Сольпуги в еще большей степени «привязаны» к жилью человека. Добычу свою они находят при помощи органов осязания, зрения или вибрации почвы, а ее охотничья тактика либо преследование, либо нападение из засады. Они отлично бегают по вертикальным поверхностям. Итак, познакомимся с сольпугой детально.

Это замечательное животное в своем роде. Стоит ее обнаружить в поле, перевернув камень, как она закидывает назад переднюю часть туловища, складываясь чуть ли не вдвое, и начинает пищать самым удивительным образом, скакать на месте и размахивать длинными педипальпами, видоизмененными у скорпиона на манер клешней и похожие у нее на обычные паучьи конечности, но имеющие на конце подобия присосок. Поэтому внешне сольпуга кажется не восьминогой, а десятиногой. Эти ноги — у нее «волосатые», вщетинках и коготках, а сами щетинки выполняют роль этих самых осязательных органов. Сегментированная головогрудь с большим головным щитом расчленена: щит разделен начетверо — вдоль и поперек. На конце хелицеры: черные, мощные, кривые, как ятаганы, и зазубренные — по две на каждой «полуголове». Верхние и нижние перекрещиваются наподобие клюва у клеста. Ими же она пищит, издавая «скрежет зубовный». В ложбинке, вдоль головы, глазки — маленькие и блестящие. Если побеспокоить сольпугу, она подымает брюшко вверх, имитируя скорпиона.

Брюшко крупное, веретеновидное, состоит из 10 сегментов. У наевшейся сольпуги брюхо отвратительно раздувается: того и гляди лопнет. Ее прожорливость неописуема.

Вот что сообщает Альфред Эдмунд Брем: «Как слон поднимает вверх свой хобот, когда дотронется до незнакомого ему предмета, так и бихорка закидывает вверх свои щупальца. Но когда она наметит себе добычу, то бросается на нее одним прыжком и вонзает в нее свои клешни». Под «щупальцами» Брем имел в виду педипальпы, под «клешнями» — хелицеры.

Далее, сообщает Брем, бихорка съела почти целиком слепую, новорожденную ондатру. Ей подбросили летучую мышь, имевшую 105-131 мм в размахе крыльев и «хотя эта последняя очень быстро двигалась, Solpuga вскочила на нее и так сильно вцепилась ей в шею, что как ни билась летучая мышь, она не могла стряхнуть ее с себя. Одного скорпиона в 105 мм

длиною она схватила у основания хвоста, откусила его и сожрала обе части. Но эта победа была случайна, потому что, когда несколько позже она напала на второго скорпиона уже спереди, была схвачена его клешнями и поранена ядовитым жалом: бихорка раза два судорожно скорчилась и испустила дух. Пища ее состоит из насекомых всяких видов, которых она не только высасывает, но и поедает. Бихорки не щадят также друг друга, дерутся на жизнь и на смерть, причем победитель пожирает побежденного». Верно, зачастую сольпуги погибают от обжорства, буквально лопаясь, — конечно, когда их кормят в неволе. Наевшись досыта, в природных условиях они не в состоянии догнать добычу.

Мне не раз приходилось наблюдать поединки сольпуг и скорпионов, а также сольпуг между собою. Их единоборство полно неожиданностей, когда партнеры почти равны по силам. Сцепившись хелицерами и педипальпами, они некоторое время кружат, словно изучая друг друга. Затем борьба идет «на силу» — кто кого. И вот неожиданный прием: одна из соперниц заваливается на бок, а более удачливая не преминет воспользоваться этим преимуществом, впиваясь в головогрудь и поедая ее заживо, двигая хелицерами до тех пор, пока

не останутся от проигравшей сражение жалкие останки. Что же касается поединков сольпуги и скорпиона, этот «плебей», вооруженный древним инстинктом, помимо всего прочего, норовит схватить скорпиона за членистый хвост, ближе к игле, а не к основанию, и чаще всего ему это удается. Правда, иногда сольпуга получает несколько уколов, но они мало для нее губительны, если не поражают головогрудь.

Схватив скорпиона за хвост, фаланга начинает пережевывать его своими хелидерами, пока хвост не надломится и не повиснет, — тогда скорпион обезврежен. Затем, перебирая хелицерами по хвосту, сольпуга добирается до более мягкого брюшка, пожирая и его тоже.

Хелицеры на передней части головогруди действуют независимо друг от друга и предназначены для пережевывания пищи: одна пара хватает жертву, а другая ее расчленяет. В процессе «разделки» тканевая жидкость всасывается в рот сольпуги и постепенно переваривается. Ротовое отверстие у сольпуг очень узкое, и в него может поступать только жидкая пища. Пережевывает она еду очень тщательно, причем одновременно орошает ее пищеварительной жидкостью. Иногда сольпуги пьют воду, если ее находят, но, скорее всего, получают влагу из тканевых жидкостей своих жертв.

Резюмируя, можно сказать, что сольпуги едят абсолютно все, что могут поймать и съесть. Известно, что сольпуги опустошают ульи и проламывают хелицерами стенки термитников, истребляя их обитателей. Науке известно около 1000 видов сольпуг, распределяющихся на 12 семейств и 30 родов. Они окрашены маскировочно, под цвет пустыни; буро-желтые или песчано-желтые, от белесоватого до землисто-темного. Но есть весьма эффектные виды — один из них, южно-африканская, окрашена в лазурный цвет. Есть совершенно мохнатые: в случае опасности сворачиваются как пушистый шарик.

Размеры их туловища, не считая конечностей, от 1 до 7 см. Одна из наиболее крупных — дымчатая сольпуга (Galeodes fumigatus), распространенная в Туркменистане и сопредельных странах, наводит ужас на сельское население. Обыкновенная сольпуга (Galeod.es ), длиною 5 см, встречается на юго-востоке России — недаром ее иногда зовут южнорусской. Она распространена от Астрахани до Волгограда и Таганрога, на юге Украины, в Казахстане, Закавказье и далее на юг. В горах они подымаются до 3000 м над уровнем моря.

Сольпуги отсутствуют на Мадагаскаре, в Австралии и на Новой Зеландии. Они характерны для пустынь с жарким и сухим климатом, хотя некоторые виды приспособились к влажным условиям.

Сольпугами питаются другие виды пауков, прочие сольпуги, крупные амфибии, ящерицы, ибисы, аисты, койоты, лисы, шакалы, рыси, медведи, барсуки, медоеды и прочие.

Сольпуги еще более «теплолюбивы», нежели скорпионы. В эксперименте они гибнут при температуре +50°С и 10% относительной влажности только через сутки. Один из пустынных видов, Galeodes grand, умело копает хелицерами и второй парой ходильных ног извилистые ходына глубине 10-20 см, углубляя нору длиною до нескольких метров. Нору они забивают пробкой из сухих листьев.

Несмотря на то, что сольпуги упомянуты античными авторами, многое неясно в их биологии. Так, долго считалось, что они ядовиты. Верно, для человека укус могучих хелицер чрезвычайно болезненен, однако сольпуга не имеет ни ядовитых желез, ни яда, как ошибочно полагают. Виднейший российский ученый, академик Е.Н. Павловский (1884-1965), поставил эксперимент на самом себе: давал солытуге кусать свое плечо, однако это паукообразное было не в состоянии прокусить кожу до крови. Весь результат укуса ограничился чисто механическим воздействием. Прицепившись хелицерами к коже, сольпуга держалась настолько крепко, что некоторое время оставалась на весу Плотно защепив кожу, она ее буквально жевала, но почти все время висела на одном и том же месте. На участке давления хелицер вздулись бугорки, которые на пятой минуте после укуса опали; заметными остались только точечные углубления и крохотный участок, где виднелся содранный роговой слой кожи — эпидермис. При массировании кожи ощущалась боль. Однако никакой жидкости на месте укуса сольпуга не выпустила. Правда, она может ввести в ранку от укуса микроорганизмы или трупный яд, которые и вызывают воспаление.

Исследователи получили сведения о размножении сольпуг. Брачное поведение весьма прихотливо, любопытно и драматично. Спариваются они ночью. После непродолжительного ухаживания, в процессе которого самец гладит самку или просто дотрагивается до нее педипальпами, она становится пассивной, поднимает свое брюшко и позволяет самцу ее «обезвредить». Весь акт длится несколько минут, а затем самец поспешно убегает.

Как и у других паукообразных, число образующихся яиц зависит от размера самки. В среднем их от 30 до 200. Самка старательно засыпает кладку. Выплод молодняка обычно происходит через 3-4 недели. Практически неподвижные нимфы проходят несколько стадий, линяют, затем начинают питаться и рыть норы.

Невзирая на агрессивность по отношению друг к другу, молодые сольпуги первых двух стадий держатся вместе. Общее же число стадий — девять.

Как уверяет А.Э. Брем, «детенышей своих мать, подобно другим паукообразным, охраняет очень заботливо». Есть мнение, что некоторые виды сольпуг живут всего лишь год, а молодь появляется в сезон дождей (в Северной Африке), когда пища в изобилии.

О секретах содержания сольпуг в неволе делится Марк Бейлесс из Сан-Франциско, террариумист с 30-летним стажем.